Жир тёк по губам и подбородку. Мы еле успевали вытирать себя, чтобы не испачкать одежду. Я хочу все и сразу. Сладкое, жирное, солёное… Дайте мне шаверму с халлопеньо и ирисками — я съем и попрошу добавки. О, да!.. Я накурен в щи.
Можно было бы, конечно, выкурить колпак или два, но до бургеров бы я не дожил.
Мой друг говорил — России нужны дороги… Я всегда думал, что людям нужны люди. Человеки. С которыми можно посидеть и которые тебя обнимут, когда тебе это очень нужно. Поймут это и обнимут.
Жир водопадом течёт по подбородку. Я пытаюсь кусать бургер аккуратнее, чтобы котлета не уехала в конверт, но каждый раз она в конверте. Бумага размокла, она остаётся на мясе и пальцах. Кажется, что смысла пытаться остаться чистым уже нет. Мне уже всё равно, где заканчивается бумага, во рту фарш вперемешку с целлюлозой. Напротив меня человек, чьё будущее туманно. Он глуп, но добр. А возможно доброта — умелое приспособление к суровому миру.
Я скоро уеду и мой друг будет кому-то другому говорить про дороги. Думаю, что последний раз покурю… Или один из последних. На самом деле насрать. Хочется людей. И вкусных бургеров. Жирных бургеров и приятных людей.
